15 иллюстраций к роману «Мастер и Маргарита»
Все иллюстрации переданы мне лично Чарли Стоуном и публикуются с его разрешения.
«Никогда не разговаривайте с неизвестными»
— Разрешите мне присесть? — вежливо попросил иностранец, и приятели как то невольно раздвинулись; иностранец ловко уселся между ними и тотчас вступил в разговор.
— Если я не ослышался, вы изволили говорить, что Иисуса не было на свете? — спросил иностранец, обращая к Берлиозу свой левый зеленый глаз.
— Нет, вы не ослышались, — учтиво ответил Берлиоз, — именно это я и говорил.
— Ах, как интересно! — воскликнул иностранец.
«А какого черта ему надо?» — подумал Бездомный и нахмурился.
«Понтий Пилат»
Марк одною левою рукой, легко, как пустой мешок, вздернул на воздух упавшего, поставил его на ноги и заговорил гнусаво, плохо выговаривая арамейские слова:
— Римского прокуратора называть — игемон. Других слов не говорить. Смирно стоять. Ты понял меня или ударить тебя?
«Погоня»
Кот оказался не только платежеспособным, но и дисциплинированным зверем. При первом же окрике кондукторши он прекратил наступление, снялся с подножки и сел на остановке, потирая гривенником усы. Но лишь кондукторша рванула веревку и трамвай тронулся, кот поступил как всякий, кого изгоняют из трамвая, но которому все таки ехать то надо. Пропустив мимо себя все три вагона, кот вскочил на заднюю дугу последнего, лапой вцепился в какую то кишку, выходящую из стенки, и укатил, сэкономив, таким образом, гривенник.
«Было дело в Грибоедове»
Через четверть часа чрезвычайно пораженная публика не только в ресторане, но и на самом бульваре и в окнах домов, выходящих в сад ресторана, видела, как из ворот Грибоедова Пантелей, швейцар, милиционер, официант и поэт Рюхин выносили спеленатого, как куклу, молодого человека, который, заливаясь слезами, плевался, норовя попасть именно в Рюхина, давился слезами и кричал:
— Сволочь!
«Нехорошая квартирка»
Гость пребывал в спальне уже не один, а в компании. Во втором кресле сидел тот самый тип, что померещился в передней. Теперь он был ясно виден: усы перышки, стеклышко пенсне поблескивает, а другого стеклышка нет. Но оказались в спальне вещи и похуже: на ювелиршином пуфе в развязной позе развалился некто третий, именно — жутких размеров черный кот со стопкой водки в одной лапе и вилкой, на которую он успел поддеть маринованный гриб, в другой.
«Вести из Ялты»
От удара толстяка вся уборная осветилась на мгновение трепетным светом, и в небе отозвался громовой удар. Потом еще раз сверкнуло, и перед администратором возник второй — маленький, но с атлетическими плечами, рыжий, как огонь, один глаз с бельмом, рот с клыком. Этот второй, будучи, очевидно, левшой съездил администратору по другому уху. В ответ опять таки грохнуло в небе, и на деревянную крышу уборной обрушился ливень.
«Черная магия и её разоблачение»
Две с половиной тысячи человек в театре вскрикнули как один. Кровь фонтанами из разорванных артерий на шее ударила вверх и залила и манишку и фрак. Безглавое тело как то нелепо загребло ногами и село на пол. В зале послышались истерические крики женщин. Кот передал голову Фаготу, тот за волосы поднял ее и показал публике, и голова эта отчаянно крикнула на весь театр:
— Доктора!
«Явление героя»
— Скажите мне, а что было дальше с Иешуа и Пилатом, — попросил Иван, — умоляю, я хочу знать.
— Ах нет, нет, — болезненно дернувшись, ответил гость, — я вспомнить не могу без дрожи мой роман. А ваш знакомый с Патриарших прудов сделал бы это лучше меня. Спасибо за беседу. До свидания.
И раньше чем Иван опомнился, закрылась решетка с тихим звоном, и гость скрылся.
«Казнь»
Повинуясь жестам человека в капюшоне, один из палачей взял копье, а другой поднес к столбу ведро и губку. Первый из палачей поднял копье и постучал им сперва по одной, потом по другой руке Иешуа, вытянутым и привязанным веревками к поперечной перекладине столба. Тело с выпятившимися ребрами вздрогнуло. Палач провел концом копья по животу. Тогда Иешуа поднял голову, и мухи с гуденьем снялись, и открылось лицо повешенного, распухшее от укусов, с заплывшими глазами, неузнаваемое лицо.
«Неудачливые визитёры»
У камина маленький, рыжий, с ножом за поясом, на длинной стальной шпаге жарил куски мяса, и сок капал в огонь, и в дымоход уходил дым. Пахло не только жареным, но еще какими то крепчайшими духами и ладаном, от чего у буфетчика, уже знавшего из газет о гибели Берлиоза и о месте его проживания, мелькнула мысль о том, что уж не служили ли, чего доброго, по Берлиозу церковную панихиду, каковую мысль, впрочем, он тут же отогнал от себя, как заведомо нелепую.
Ошеломленный буфетчик неожиданно услышал тяжелый бас:
– Ну с, чем я вам могу быть полезен?
Тут буфетчик и обнаружил в тени того, кто был ему нужен.
Черный маг раскинулся на каком то необъятном диване, низком, с разбросанными на нем подушками. Как показалось буфетчику, на артисте было только черное белье и черные же остроносые туфли.
«Маргарита»
— Новая порода появилась: уличный сводник, —– поднимаясь, чтобы уходить, сказала она.
— Вот спасибо за такие поручения! — обидевшись, воскликнул рыжий и проворчал в спину уходящей Маргарите: – Дура!
— Мерзавец! – отозвалась та, оборачиваясь, и тут же услышала за собой голос рыжего:
— Тьма, пришедшая со средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней… Пропал Ершалаим, великий город, как будто не существовал на свете… Так пропадите же вы пропадом с вашей обгоревшей тетрадкой и сушеной розой! Сидите здесь на скамейке одна и умоляйте его, чтобы он отпустил вас на свободу, дал дышать воздухом, ушел бы из памяти!
Побелев лицом, Маргарита вернулась к скамейке. Рыжий глядел на нее, прищурившись.
«Полёт»
Маргарита оглянулась и увидела, что ее догоняет какой то сложный темный предмет. Настигая Маргариту, он все более обозначался, стало видно, что кто то летит верхом. А наконец он и совсем обозначился. Замедляя ход, Маргариту догнала Наташа.
Она, совершенно нагая, с летящими по воздуху растрепанными волосами, летела верхом на толстом борове, зажимавшем в передних копытцах портфель, а задними ожесточенно молотящем воздух. Изредка поблескивающее в луне, а потом потухающее пенсне, свалившееся с носа, летело рядом с боровом на шнуре, а шляпа то и дело наезжала борову на глаза. Хорошенько всмотревшись, Маргарита узнала в борове Николая Ивановича, и тогда хохот ее загремел над лесом, смешавшись с хохотом Наташи.
— Наташка! — пронзительно закричала Маргарита, — ты намазалась кремом?
«Погребение»
— И при луне мне нет покоя, — скрипнув зубами, сам себе сказал прокуратор. На балконе вместо кентуриона появился человек в капюшоне.
— Банга, не трогать, — тихо сказал прокуратор и сдавил затылок пса.
Прежде чем начать говорить, Афраний, по своему обыкновению, огляделся и ушел в тень и, убедившись, что, кроме Банги, лишних на балконе нет, тихо сказал:
— Прошу отдать меня под суд, прокуратор. Вы оказались правы. Я не сумел уберечь Иуду из Кириафа, его зарезали. Прошу суд и отставку.
Афранию показалось, что на него глядят четыре глаза — собачьи и волчьи.
«Конец квартиры № 50»
Кто-то из пришедших, чтобы это окончательно проверить, выпустил штук пять в голову окаянному животному, и кот бойко ответил целой обоймой. И то же самое – никакого впечатления ни на кого это не произвело. Кот покачивался в люстре, размахи которой все уменьшались, дуя зачем то в дуло браунинга и плюя себе на лапу.
«На Воробьевых горах»
Грозу унесло без следа, и, аркой перекинувшись через всю Москву, стояла в небе разноцветная радуга, пила воду из Москвы реки. На высоте, на холме, между двумя рощами виднелись три темных силуэта. Воланд, Коровьев и Бегемот сидели на черных конях в седлах, глядя на раскинувшийся за рекою город с ломаным солнцем, сверкающим в тысячах окон, обращенных на запад, на пряничные башни девичьего монастыря.
В воздухе зашумело, и Азазелло, у которого в черном хвосте его плаща летели Мастер и Маргарита, опустился вместе с ними возле группы дожидающихся.
Знакомство с Чарли Стоун
Моё интервью с Чарли Стоун, апрель 2014 года.
На моё удивление, Чарли Стоун из далёкой Новой Зеландии с большим энтузиазмом принял моё предложение опубликовать его иллюстрации к роману «Мастер и Маргарита». Личность весьма творческая, увлекающаяся и интересная.
Работа
— Я изучал гуманитарные науки и искусство, но бросил институт в 1986 году чтобы стать каменщиком, высекать солнечные часы, статуи, камины, фонтаны и мебель, используя камень и цемент, — его солнечные часы, статуи в фонтанах установлены во многих парках Новой Зеландии. В качестве своего увлечения Чарли иллюстрирует книги.
Увлечения
Как известно, творческие люди увлекаются многим и делают это с удовольствием. Для Чарли регби стало одним из важных увлечений жизни. Не мудрено: ведь регби в Новой Зеландии национальный вид спорта:
— В 1999 году я начал писать о регби под псевдонимом Inky (http://www.backend.co.nz/inky), — продолжает Чарли. — Также начал выпускать программы по регби на телевидении в 2007 году, продолжая резать камень.
В моем регби-политическом блоге мне становится всё сложнее не упоминать об американской лицемерной внешней политике… с юмором, конечно, — шутит он.
Русская литература
— Я любил произведения Вальтера Скотта, Диккенса, Александра Дюма-отца, Джеймса Фенимора Купера, Роберта Луиса Стивенсона, Марка Твен, но моё знакомство с серьезной литературой началось с… русской литературы.
Начиная с полных романов и коротких историй Толстого, Достоевского и Чехова, я переводил в Гугле (здесь надо отдать ему должное!) «Тарас Бульба» и «Мертвые души», «Евгений Онегин» Пушкина, басни Крылова, «Леди Макбет Мценского уезда» Лескова, «Тихий Дон» Шолохова, «Мать» и «Детство» Горького, «Господа Головлевы» Щедрина… Список того, что нужно прочитать становился всё длиннее и длиннее… Бабель, Тургенев, Гончаров, Лермонтов и конечно же Булгаков.
После прочтения русской литературы столь высоко качества, я понял, что сравнивать её можно только с лучшими английскими произведениями XIX века (и Дюма).
Иллюстрации к роману «Мастер и Маргарита»
— Иллюстрации к «Мастеру и Маргарита» были сделаны в 1995-1997 годах. Книга оказалась настолько яркой и «живой», что я весь вовлёкся в сюжет романа и сделал иллюстрации кульминационных моментов.
Семья
— Моя жена и я убежденные русофилы.
Один из наших любимых режиссеров — Сергей Бондарчук. Лучший роман, прочитанный мной в этом году — «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана.
Мы с Таней живём на острове Уаихеке (Waiheke Island). Нас не устраивает городская жизнь. В свободное время мы читаем, рисуем, лепим, ловим рыбу и выращиваем цветы и овощи.
Чарли Стоун/ Charlie Stone / Уаихеке, Новая Зеландия
Личная страница Чарли Стоуна
Профиль Чарли Стоуна в Фейсбуке
Понравилась запись? Поделитесь ею!
Очень оригинальные работы 🙂
Да, весьма интересные.
Совершенно другой взгляд, который имеет место быть.