Моё лето

Как скоротечно время! Только что была долгая и лютая зима, не успел и заметить, как наступило настоящее лето с голубым небом и плывущими в нём облаками, яркой молнией, грозами и ливнями, с весёлым чириканьем воробьёв по утрам, тёплыми короткими ночами.

Дом моего детства. В этом деревянном доме жила моя любимая Бабуля.

Лето своё я обычно проводил в деревне у Бабули, в Русской Сорме. Самые незабываемые и трепетные минуты моего детства прошли именно в этой маленькой русской деревушке. Деревянный дом голубого цвета с палисадником, где росли каштан, вишни, акации и цветы. Как и все деревенские дома, у нас был свой большой сад с яблонями, смородиной чёрной и красной, малиной, вишней, сливой, крыжовником и черёмухой, росла ещё клубника. Большой участок земли за домом, огород, а дальше росли картофель и трава.

Во дворе растут те же цветы, что и были в детстве. Забор тогда был выше и мы часто зависали на нём, будто воробьи и рвали с веток вишню:

По обыкновению, утро начиналось с нашего нашествия на сад. Заборы и деревья терпели нашу осаду, которую можно сравнить с нашествием саранчи. Особое место предавалось черёмухе: каждая ветка этого дерева была занята кем-то. Мы забирались даже на самые верхние ветки, нисколько не думая о том, что от земли нас отделяет приличная высота. Зубы от ягод были всегда чёрными и мы смеялись, показывая пальцем друг на друга.

За обедом среди детворы всегда возникал горячий спор: кто куда сядет? Все старались занять излюбленное место у этого окна.

Особое место занимала клубника — чаще всего она поедалась, не успев даже и созреть. Бабуля шла на хитрости, чтобы спасти хотя бы часть сладкого урожая: за обедом сообщалось, что грядка с ягодой обработана дустом или другим ядом, чтобы вороны не исклевали поспевающую, слегка красную клубнику. Этого маневра хватало ненадолго, проходило пару дней, как делалась «контрольная закусь» по жребию. Эксперимент всегда показывал, что ягоды вполне съедобные и от горсточки клубники на тот свет мы точно не попадём.

Всегда вспоминаю летнюю веранду и окно, из которого я выходил ранним утром в поисках Бабули. Эти воспоминания у меня отразились в рассказе «Письмо».

Окно веранды. Именно оттуда я и выползал по утрам.

Вечерами мы ходили за огород, где был овраг с прудом, а на холмах росла земляника. Её собирали в обыкновенные стеклянные банки, которые каким-то образом были обвязаны верёвкой, затем, вешались на шею. Собравши полную банку, торопились домой: нет ничего на свете вкуснее свежей земляники с парным молоком! Этот аромат и вкус я помню до сих пор и часто бывает, что испытываю томительную страсть по этим мгновениям радости.

Этот деревянный забор ещё сохранился! Часто сидели на нём всей детворой, когда ждали вечерами стадо коров.

Наступала ночь. Детей обычно отправляли докармливать коров на луга. Там мы встречались с другими деревенскими детишками, играли в лапту, догонялки, рассказывали душераздирающие страшилки, от которых иногда вставали дыбом волосы и было страшно возвращаться домой. Слышно, как где-то сельские бабы собрались и многоголосным звонким хором запели народную песнь, сливаясь с одиноким соловьём в чьём-то саду! Льётся песнь, стелется нежно туман на траву, свет полной луны заполняет всю эту гармоничную красоту. Всё вокруг полно жизни, свежести и глубокого счастья.

Где-то вдалеке раздаётся звук колотушки. Сельский житель боится пожара и ночью кто-нибудь дежурит, до самого утра обходя всю округу и постукивает тихонько деревянною колотушкою. Я сам часто ходил по деревне с этой колотушкой.

Лестница на чердак. На деревянной перегородке висит копия картины, написанная моим Дедом.

Чердак дома под слоем пыли таил в себе много тайн. Там было много старых вещей, книг. Я иногда мог часами сидеть на чердаке, погружаясь в книгу, которую когда-то читала моя Мама. Чтение всегда завораживало и увлекало меня. Я смотрел в окошко чердака на мир и мысли далеко уносили всю мою сущность: я мечтал. В доме были ещё книги Деда. Так случилось, что Бабуля моя рано оказалась вдовой с четырьмя маленькими девочками на руках. Что ей пришлось пережить — известно только одному Богу.

Один из портретов Деда, Федора Романовича Кузнецова.

На стенах дома, в рамах, висели портреты моего Деда. Я чувствовал эту настоящую, верную и вечную любовь моей Бабули к Деду. Она всегда говорила о нём только самые добрые слова, её глаза были наполнены тайным огоньком и невероятным душевным теплом. Всею душой продолжала любить того, кого уже давно нет на земле и осталась верна ему до самой своей смерти. Как-то, призналась, что очень хочет к нему, самому любимому человеку. Вечерами, когда мы бывали в своем огороде, иногда видели, как поднимается по тропинке какой-то мужчина: молодой, с кудрявыми волосами, красиво одетый и с длинным шарфом, который развевается на ветру. Он шёл, приподняв голову, легко и спокойно, но странное ощущение охватывало нас: мужчина на полпути своём таинственно исчезал. Мы узнавали во всех очертаниях своего родного Деда. По рассказам моей любимой тётушки, явление это странной природы было делом частым. Говорила мне ещё, что не редко приходилось забирать мою Бабулю с кладбища по ночам: после работы она ходила туда, на могилу Деда, говорила с ним, плакала и засыпала, обняв холодную землю…

Русская Сорма. Стоги сена. Лето 2010 года.

Жаркое бывало лето в Русской Сорме! Это бездонное синее небо в звуке пролетающих самолётов, холмы с высокой густой травой и земляникой, тёмная дубрава вдалеке, речка, бегущая сквозь зелёные ивы и деревянные мосты над нею, густая пыль на дорогах, яркий свет молнии и гром, ливень с бурным потоком воды на улице, истоптанная напрочь до пыли во дворе трава — всё это осталось во мне. И каждым летом меня безудержно тянет в этот уголок земли, где всё для меня дышит детством, сказкой и настоящей любовью.